|
Православная Церковь, особенно в России, вспоминает сегодня великого
покровителя и чудотворца новгородского Варлаама Хутынского. В
Новгороде окружало его то же благоговение и та же любовь, которые
Московская Русь, а затем и вся Россия принесла позже в дар почитания
Сергию.
Последние евангельские чтения так или иначе упоминали о смерти:
Апостол Павел нам возглашал, что для него смерть заключается не в
утрате земной жизни, а в том, чтобы облечься в вечность; говорил он
о том, что для него жизнь – это Христос, а смерть – приобретение,
потому что пока мы живем во плоти, мы от Христа разделены, но
смертью мы с Ним соединяемся в непостижимой близости... Евангелие,
которое мы читали несколько недель тому назад о вдове Наинской,
говорило о смерти и жизни; и сегодняшнее Евангелие говорит о том же.
И вот хочется вспомнить еще слово или, вернее, событие из жизни
Варлаама Хутынского, которое может многих озадачить, но которое
должно всех заставить задуматься.
Вели
однажды через новгородский мост преступника на казнь; встретилось
это страшное шествие со святым Варлаамом; он остановил его,
попросил, чтобы ждали, и бросился к ногам воеводы, и умолил его
отдать ему этого преступника. Он взял его к себе; преступник больше
тридцати лет жил с ним в одной келье, и Варлаам терпел от него все:
и его грубость, и его безнравственность – все терпел, пока не
обратил его ко Христу и не сделал для него, в свое время, вступление
в вечную жизнь торжеством, а не ужасом.
В те
же годы случилось иное шествие через новгородский мост: вели
человека, ничем неповинного, оклеветанного, на смерть. И, зная,
что он погибает напрасно, горожане бросились к святому Варлааму,
моля его, чтобы тот же самый духовный авторитет, которым он спас
преступника, он употребил, чтобы спасти неповинного человека. И
Варлаам сказал: Нет, я этого не сделаю... На удивление сограждан он
ответил, что первый шел на вечную погибель через смерть, второй
умирает мучеником, и он не хочет его обокрасть, лишив этой кончины,
потому что человек в любое время может отойти от Бога и себя
погубить. А теперь, зрячими глазами святого, он его видел готовым к
переходу от временной жизни к вечной...
Я
ничего больше не скажу об этом; каждый из нас может подумать и
поставить перед собой вопрос: понятен ли ему поступок святого
Варлаама? Понятна ли ему глубина жизни и громадная ответственность
за то, КАК мы живем? Понятна ли ему глубина смерти и встреча с Живым
Богом или в ликующей радости, или в ужасе о том, что жизнь на
земле не принесла никакого плода и человек уходит в вечность
обессмысленным, тщетным, опустошенным...
В
конце Книги Откровения мы читаем слова: Церковь и Дух Святой взывают
– приди, Господи Иисусе, и приди скоро!.. Можем ли мы, при нашем
отношении к жизни, при нашем отношении к смерти, вместе с Духом и
Церковью сказать эти божественные слова: Гряди, Господи, и гряди
скоро! – когда мы знаем, что Его приход означает конец всей земной
жизни и начало вечности, а между ними – встреча с Живым Богом
и откровение о том, что в жизни нет смысла никакого, кроме любви, и
это-то мы меньше всего знаем, это нам наиболее чуждо; можем
ли мы эти слова сказать?
Вспомним ликующие, торжествующие слова Апостола Павла, вспомним эту
мольбу Духа и Церкви, вспомним о Варлааме Хутынском и войдем в жизнь
с тем, чтобы она стала победой над смертью, ликованием. Аминь.
|
