|
Мы
живем в такое время, когда христиане представляют собой все
убывающее меньшинство, и в этом меньшинстве мы, православные,
составляем малую общину, как в среде христиан, так и среди
секуляризованного мира. И как мы робеем, как мы робеем
заявить себя тем, чем мы являемся, как мало в нас решимости стоять в
своем христианском качестве перед лицом мира, чуждого нам и чуждого
Христу, нашему Богу, нашему Спасителю, нашему Господу и брату по
человечеству! Как мы робеем заявить о своей вере, как мы робеем жить
согласно ясным диктатам Евангелия и явить не только на словах, но
всей нашей жизнью, что мы – и в мире и не от мира, что мы –
предвестники Царства Божия, народ, посланный в мир, чтобы покорить
его Богу: но не силой, а отдавая свою жизнь за мир.
И вот
жизнь святой Ольги, память которой мы чтим сегодня, должна быть для
нас и судом, и вдохновением. Ольга была христианкой за два поколения
до Крещения Руси; она была христианкой в одиночку, среди царедворцев
своего мужа, который презирал христианство как религию слабых,
потешался над ним и вместе со своими соратниками высмеивал и княгиню
Ольгу и ее веру. И она стояла, в одиночку, и никогда не
поколебалась; она не робела заявить о том, кто она есть, она
провозглашала свою веру в одного, Единого Бога, Господа
господствующих и Царя царствующих, но также и Спасителя мира.
Какой
это для нас урок! Мы живем в мире, который подчас осмеивает нас,
который живет, как если бы евангельские ценности утратили всякий
смысл, но реальная опасность нам не угрожает. А сейчас
существуют страны, где христианином быть опасно; еще не так
давно заявить себе христианином в России могло быть опасным и могло
сулить беду и для себя самого, и для семьи, и для друзей; и однако
люди стояли неколебимо и веровали. И, по примеру святой Ольги,
выстояли женщины; женщины спасли Церковь в России своим
героизмом и своей готовностью принять страдания и отдать жизнь за
нее, за Бога.
Мы
должны очень серьезно задуматься над своей боязливостью, над своими
страхами и поставить перед собой вопрос: отчего это так? Потому ли,
что мы вообще так боязливы, потому ли, что страх так глубоко въелся
в нашу плоть и в нашу кровь? Или же мы все еще ничего не поняли? Или
мы забыли, кто для нас Господь Иисус Христос, и Ему место
только где-то на задворках нашей жизни, но не в сердцевине ее, и Он
не царит как Господь и Бог в наших сердцах и умах, и во всей нашей
жизни? Мы должны спросить себя, что Он для нас значит, если
мы так испуганы от усмешки, от язвительного замечания, от
пренебрежительного отношения – ведь ничего более опасного с нами не
произойдет в тех условиях, в которых мы живем.
Разве
так мы относимся к людям, которых мы действительно любим, когда над
ними насмехаются, когда их опорочивают, бранят? Разве мы тогда
молчим, разве мы поддакиваем толпе, оставляя стоять в одиночестве
тех, кого мы любим? Разве мы допустим, чтобы имя нашей матери,
невесты, мужа или жены или самого дорогого друга произносилось с
насмешкой и сопровождалось непристойной, унижающей шуткой? Нет, мы
не снесли бы этого, по крайней мере, я надеюсь, что никто из нас не
стал бы терпеть этого! И в то же время мы так легко и спокойно
сносим это, когда речь идет о Христе, о Боге и о Его правде, о том,
чтобы жить по-Божьи! Означает ли это, что столько людей и столько
вещей для нас бесконечно более значительны, чем Тот Бог, Который так
нас возлюбил, что призвал к бытию с тем, чтобы отдать нам Себя в
руки; и когда мы отвернулись от Него, каждый из нас и все мы сообща,
вместе – пришел в мир, чтобы разделить нашу судьбу, жить и умереть
за нас и вместе с нами...
Задумаемся над этим, потому что, вот, стоит и высится перед нами во
весь рост образ святой Ольги, одинокой в море язычников – не в таком
обществе, которое, как наше, уже несет в себе евангельскую закваску
и где у нас столько общего с нынешними язычниками. Она стояла в
одиночку и не поколебалась; и потому что она так выстояла, она
смогла передать своему внуку Владимиру такое видение мира, которое
никогда не поблекло и не дало ему покоя, пока он не нашел ответа.
Она раскрыла перед ним новое измерение человечества и пробудила в
нем голод по вещам более великим, более правдивым и более святым,
чем ложные боги, которых почитал его отец со своим окружением. И
потому что она была способна выстоять среди насмешек царедворцев
своего мужа, ее внук открылся Богу во Христе и своим обращением
распахнул сердца миллионов людей и просторы земли Российской
господству и воцарению в ней Христа Спасителя.
Научимся же от этой женщины, хрупкой и более сильной, чем все
мужчины, – как Матерь Божия, бывшая сильнее всякой боязни и всякого
колебания; научимся стоять в одиночку и провозглашать нашу веру – не
на словах, слова больше никого не убеждают, люди наслышались слишком
много обманчивых, красивых слов, – но живя по-Божьему, как
собственный народ Христов. Аминь!
|
